3000 руб./час
Категория: Экзекуция
Глава 2.
Шел 27-й денек деяния Закона (его так и называли, Закон с большой буковкы), когда сестры возвратились в Москву после полутора месяцев, проведенных с родителями в отпуске на экзотичных островах. Папа и мать, дипломаты, годами пропадавшие за границей в командировках, издавна планировали уделить детям много времени и вывезти их в какую-нибудь экзотичную страну, и это им, в конце концов, удалось. Полтора месяца сплошного моря, пальм и релаксации пронеслись стремительно, и вот теплой июльской ночкой девченки ворачивались в Москву. Так как у их в бунгало не было даже телека – они, совместно с родителями, преднамеренно изолировались от окружающего мира, девченки ничего не знали о Законе. Потому их изумила, что таможенница, дама неопределенного возраста, серьезным голосом произнесла им, что она не будет поднимать шум, но им нужно привести в порядок собственный внешний облик.
Девченки решили, что тетка сумасшедшая ханжа, и что не стоит относиться к ее словам серьезно – одеты они были нормально – топики и мини-юбки - как еще нужно ворачиваться из поездки на море. У выхода их ожидало такси, и уже через 40 минут они входили в свою квартиру. Правда, таксист, старый дядька с усталым лицом, тоже проводил их необычной тирадой, дескать, нужно быть осторожнее и соблюдать закон. Вялые с дороги, девченки не кинули всему этому повышенного внимания, и уже через полчаса, после аква процедур, сладко спали – назавтра младшей, Кате, было надо в школу – она и так пропустила две недели занятий, а старшей, Елене - на работу. Пока девченки дремлют, стоит обрисовать их наружность, тем паче что обрисовывать есть что. Девченки были очень похожи, смотря на их, можно было безошибочно сказать, что они родные сестры. У обеих прекрасные, иссиня темные волосы до плеч, глаза, поражающие глубочайшим голубым цветом, традиционные черты лица, осиная талия, длинноватые тонкие ноги. Младшая, Катя, была чуток повыше – 179 см против 176 у Елены, зато у старшей была больше грудь – 4-ый размер против третьего у Елены, у которой, вобщем, все еще в этом вопросе было впереди. При всем этом форма груди у обеих была таковой, что лишала рассудка парней своими очертаниями уже издавна. Вобщем, это можно сказать и про всю наружность девченок. При всем этом красоту эту видеть могли только они сами – девченки, благодаря серьезному воспитанию, были очень умеренными, и не один мужик пока не был осчастливлен созерцанием их наготы. Бой-френды были у обеих девченок, но далее невинных поцелуев (конкретно невинных, без распускания рук), дело не шло. Сейчас читатель может представить для себя, каким ангелочкам предстояло столкнуться с беспощадной реальностью и Законом.
Наутро, стремительно позавтракав, девицы разбежались по делам. Елена, опаздывая, по выходу из дома сходу изловила такси. Ехать было надо минут 20, и все это время таксист нес какую-то чушь, что, дескать, нужно одеваться верно и незачем так рисковать (Елена была одета в футболку и джинсы). Занятая приятными мемуарами об отпуске, Елена его фактически не слушала. Она приостановила такси у магазина, в 2-ух домах от входа в кабинет – ей было надо приобрести кофе и сахар. Но, не успела она и шага сделать от машины, как ее окрикнул милицейский патруль.
- Женщина, Вам что, приказ президента до фонаря?- начал разговор необычной фразой старший из 2-ух патрульных.
- Какой приказ? – недоуменно спросила Елена.
- Вы желаете сказать, что ничего не понимаете про Закон? Он действует практически месяц!
- Меня не было в стране, я вправду не в курсе, - ответила Елена, чувствуя противный холодок в спине.
- Это Вас в некий степени извиняет, но неведение закона не высвобождает Вас от ответственности. Вот он, - лейтенант протянул Елене ламинированный лист бумаги.
Елена начала читать, и по мере чтения ее все в большей и большей степени пробивал прохладный пот. Прочитав 1-ые 4 строки, она спросила:
- Это что, программка «Розыгрыш»?
- Нет, женщина, все как никогда серьезно. У меня нет времени на ликбез. Если гласить кратко, то Вы не по форме одеты.
- Что означает не по форме? – возмутилась Елена. Она желала еще что-то сказать, но офицер приостановил ее жестом руки.
- Я на данный момент Вам все продемонстрирую, и мы прекратим эту ненадобную дискуссию.
Он беглым взором окинул проходившую мимо массу и ловко изловил за локоть молоденькую блондиночку, пытавшуюся проскользнуть мимо незамеченной.
- Женщина, проверка формы одежки, - произнес он строго, и та обреченно тормознула. Она была одета в кофточку с большими пуговицами и маленькую юбку.
- Женщина, расстегните кофточку, - отдал приказ милиционер, и та без излишних слов расстегнула кофточку, обнажая нагую грудь.
- Обширнее женщина, обширнее.
Женщина, закусив губу, подчинилась.
- Сейчас задерите юбку.
Опять бесспорное подчинение. Она стояла среди оживленной улицы, выставив грудь и выбритый лобок на всеобщее обозрение. Милиционер держал паузу, а женщина не решалась ничего решать без команды. Она страшно побагровела, по щекам текли слезы. Выждав еще минутку, лейтенант продолжил изымательство.
- Юбку можно опустить. Нет, застегиваться команды не было!
Женщина испугано отдернула руки от кофточки. Мент достал рулетку и замерил расстояние от колена до юбки.
- Так, тут нормально, 26 см. Сейчас тест на скорость. Застегнитесь.
Он достал мобильный телефон и включил режим секундомера.
- На счет три начинайте раздеваться. Раз, два, три!
Женщина в панике начинал раздеваться, кинув кофточку и юбку прямо на тротуар.
- Что ж, будем считать, что в 5 секунд уложилась. Молодец. Отойди пока на шаг вспять, руки за голову, ноги обширнее плеч. Я позже проверю остальное.
Злосчастная, полностью нагая женщина отошла на шаг вспять и застыла в обозначенной позе – обширно расставленные ноги и руки за головой. Слезы по лицу текли не переставая, поплыла тушь, но блондиночка не смела ослушаться. Около их уже собралось несколько мужчин, удовлетворенным бесплатным представлением. Они, не смущаясь в выражениях, обсуждали плюсы девицы, стоящей перед ними нагишом в унизительной позе
Елена была на грани обморока. Ей казалось, что все это происходит не с ней либо что это - просто кошмарный сон. К реальности ее возвратил лейтенант.
- Так как Вы одеты не по форме, Ваша одежка подлежит изъятию. Раздевайтесь!
Осознав, что сопротивление никчемно, Елена начала было снимать майку, но непроизвольно тормознула.
- Если Вы не желаете, чтоб мы Вас раздели, поспешите. Сержант, начинайте съемку, - распорядился лейтенант.
2-ой милиционер подошел к припаркованной рядом милицейской машине, достал из нее камеру и начал снимать. Елена поставила сумочку на землю и начала раздеваться. Она сняла футболку, выискала очами, куда ее положить, не обнаружив, положила ее прямо на тротуар и стала расшнуровывать кроссовки. Никогда в жизни ей не было так постыдно. Она ощутила, что очень побагровела, но это было только начало. Сняв кроссовки, она расстегнула и стащила с себя джинсы, положила их на тротуар рядом с футболкой и, выпрямившись, застыла.
- Женщина, белье вообщем запрещено, не считая чулок. Снимайте, снимайте, мы не можем заниматься Вами весь денек, - с раздражением произнес лейтенант.
Чувствуя, что у нее подгибаются ноги, Елена завела руки за спину и расстегнула застежку лифчика. Закрыв глаза и закусив губу, она резко сняла лифчик, бросила его на кучу одежки и застыла, прикрыв грудь руками. Вынудить себя убрать руки от груди и снять трусы она не могла.
- Ну, все, хватит, - произнес лейтенант, шагнул к ней и скачком стянул с нее трусики донизу. Охнув, Елена прикрыла одной рукою низ животика и чуток присела.
- Вы мне надоели, женщина, - еще больше раздраженно произнес лейтенант. – Стремительно выпрямиться, руки за голову, стать рядом с женщиной!
Елена выдохнула, вновь закрыла глаза и подчинилась. Из толпы зевак напротив, которая к этому моменту достигнула человек сорока, вырвался единодушный вздох восхищения – Елена была волшебство как отлично, а в этой позе с торчащей вперед грудью в особенности.
Мент тем временем, стащив с ее щиколоток трусики и бросив их к остальной одежке, переключился на блондиночку.
- Давайте, демонстрируйте документы.
Женщина быстренько присела к лежащей на тротуаре сумке и достала паспорт и еще какую-то тетрадь и альбом.
- Так, что здесь у нас? Тетрадь записи половых партнеров, - гласил лейтенант, листая тетрадь. – Все нормально. Сейчас покажите портфолио.
Женщина, передав ему альбом, опять встала вытянувшись и заложив руки за голову. Лейтенант не торопясь, со смаком, листал альбом, по несколько секунд задерживаясь на каждой фото.
Такового стршного стыда Елена не испытывала никогда. Она, полностью нагая, в рабской позе стоит среди улицы, и на нее пялятся несколько 10-ов мужчин – страшнее она для себя ничего и представить не могла.
Окончив листать альбом с фото нагой блондиночки, лейтенант достал из ее сумочки паспорт и протянул ее снимающему все это действо сержанту.
- Пробей ее по нашей базе, я пока другой займусь, - с легкой ухмылкой произнес он и оборотился к Елене. – Ну что, кросотка, демонстрируй, что у тебя есть?
- Только паспорт, - всхлипнув, проговорила Елена, - я же гласила, мы ничего не знали про Закон.
Сказав это, она не выдержала и заплакала в три ручья. Она сообразила, что ее младшая сестренка тоже ничего не знает и наверное тоже на данный момент где-нибудь стоит нагишом. Вобщем, милиционера все эти сантименты не заинтересовывали.
- Другими словами у Вас нет не тетради записи половых партнеров, не портфолио? - продолжая издевательски улыбаться, произнес он, достав из ее сумки паспорт и начав ее листать.
- Каких половых партнеров?! - уже срываясь на истерический вопль, ответила Елена, - я девственница!
- А вот это отлично, - внезапно суровым тоном произнес лейтенант, - ведь Вам, судя по паспорту, еще как бы нет 18. Это единственное требование закона, которое Вы выполнили. Кстати, это нужно проверить.
- Что проверить? – не поверив своим ушам, севшим голосом спросила Елена.
- Вашу девственность. Давайте, ложитесь спиной на капот и разводите ноги в стороны!
- Что?! Нет!! Ни за что!!! – уже в истерике заорала Елена и в первый раз изменила позу, скукожившись и закрывшись руками.
Ответом была мощная пощечина.
- Встать, руки за голову! – закричал лейтенант и снова наотмашь стукнул ее ладонью по лицу. – Живо!
Ужаснувшись еще более, Елена вновь приняла унизительную позу.
- На капот, стремительно, - очередной крик.
Елене ничего не оставалось, как подчиниться. Она подошла к машине, легла спиной на капот, и, вдохнув, как перед прыжком в воду, развела ноги, согнув их в коленях. Младший из милиционеров, не прекращавший съемку ни на минутку, встал в метре от нее и начал снимать. Он навел камеру на лицо, взял большой план, потом опустил камеру до уровня груди, опять взял большой план, задержался на этом виде около минутки, позже, опять взяв наименее большой план, опустил камеру ниже, малость задержался на животике, погрузился еще ниже, к промежности, и опять укрупнил картину. Когда же он сделал еще шаг и фактически упер видоискатель камеры Елене в промежность, та не выдержала и разразилась звучными рыданиями. Но это было еще не все. Сержант отступил чуток вспять, к ней подошел лейтенант, наклонился к ее выставленному паху, развел пальцами губы и стал аккуратненько пальцем другой руки тыкать, проверяя наличие девственной плевы, чем вызвал еще больше сильные рыдания Елены.
Удостоверившись, в конце концов, что все нормально, он выпрямился, жестом приостановил попытку Елены встать и произнес:
- Вот что, почетаемая! На этой камере запечатлено как минимум три наигрубейших нарушения закона – нарушение формы одежки, криминальное ношение белья и отсутствие портфолио. По идее я должен Вас задержать и препроводить в отделение для дизайна, Вам угрожает суровое наказание – долгая еженедельная, а то и каждодневная порка, а может быть, и тюремное заключение. Но мне Вас жаль, беря во внимание, что у Вас есть смягчающее вину событие. Потому я дам Вам шанс. Вы работаете либо обучайтесь?
- Работаю, - всхлипнув, ответила Елена.
- До которого часа?
- До 7 вечера.
- Отлично. Я Вас жду у себя дома вот по этому адресу, - он написал на клоке бумаги адресок, - сейчас в 20:30. Если будете послушливой, все будет отлично. Вы свободны!
Елена стремительно слезла с капота машины и, прикрывшись руками, ринулась к собственной одежке. Но на тротуаре стояла только сумочка и кроссовки. «Ну да, - вспомнила Елена, - он же гласил, что одежка подлежит изъятию». Она оторопело тормознула – у нее был выбор – либо идти на данный момент нагишом на работу, отработать нагой целый денек, а позже к тому же ворачиваться домой в том же виде, либо на данный момент ехать нагишом домой, одеться (а ведь еще нужно привести одежку в соответствие Закону), но очень очень запоздать на работу. Она избрала 2-ой вариант.
Продолжение следует…
